Журнал "Вокруг Света" №5  за 1998 год - Вокруг Света

Отсутствие в документах указаний о конце его правления может означать, что еще задолго до смерти он сошел с политической арены. Но умирать все не хотел.

Рамзес пережил двенадцать наследников. Тринадцатый сын, Меренптах, к моменту смерти отца был уже 60-летним — старшим, но все еще живым сыном. В качестве нового фараона Меренптах возглавил процессию, которая направилась к давно уже приготовленной для отца гробнице в Долине Царей...                                     

По материалам журнала «Spigel» подготовил Николай Николаев

Живописная Россия: Командоры

Солнечные блики скачут по верхушкам волн. Параллельно с нашей яхтой движется четверка касаток, и только их вздохи и всплески нарушают безмолвие океана.

Уже третьи сутки мы идем от берегов Камчатки к Командорским островам.

Командоры находятся в северной части Тихого океана, ограничивая с юга Берингово море. Они представляют собой вершины западной части вулканического хребта, возникшего миллионы лет назад. Архипелаг включает 15 островов, наиболее крупные из которых — острова Беринга и Медный, далее — Топорков и Арий Камень, остальные — мелкие, отдельно стоящие скалы.

Острова «ветров и туманов», «вечной осени», «таинственной печали» — так называют Командоры. И названия эти не случайны: на климат Командор оказывают влияние холодное течение с севера и теплое с юга. Как следствие — мягкая зима, прохладное лето и сильные ветры на островах Медный и Беринга, возникающие из-за своеобразия рельефа.

Мы идем к острову Беринга. Миновав мыс Входной Риф, становимся на Никольский рейд. И ступаем на землю острова, который более 250 лет назад предстал перед измученной командой пакетбота «Св. Петр». Судно с командором Витусом Берингом на борту держало путь домой, на Камчатку, от берегов открытой им для русских Америки. Но незнакомые тогда острова стали для многих членов экипажа последним прибежищем... Впоследствии эти острова назовут Командорскими.

Крест в память Беринга и умерших от цинги моряков, поставленный уже в наши дни, и гора Стеллера (755 м), названная в честь натуралиста Георга Стеллера, участника экспедиции, — напоминают о тех давних событиях.

...Много дней прожил я на острове, бродил по его зеленой земле, наблюдал в бухтах жизнь морских обитателей — и не переставал удивляться разнообразию и богатству его природы. Здесь второе в мире — по численности — лежбище морских котиков. Ценная морская капуста (тонны ее гниют на берегу, словно никому не нужные). В одной из бухт — обильные россыпи агатов, опалов, яшмы, голубого кварца и халцедона. А грибы? Командорские грибы достигают гигантских размеров — с хорошую дамскую шляпу. Они превосходны по вкусу и считаются самыми экологически чистыми в мире. В сезон нереста ручьи и озера забиты красной рыбой. В акватории островов ходят косячки кальмаров и обитают камчатские крабы.

Конечно, знаменитую стеллерову корову, хищнически истребленную в прошлом, уже не воскресить. Но хозяйственно, по-умному использовать богатства Командор требует жизнь, здравый смысл. А между тем... Больно видеть, как бедствуют здешние пограничники и рыбаки, у которых не хватает топлива, сетей, а баркасы съела ржавчина...

Словно мы забыли, что Командоры, далекие острова в Тихом океане, — тоже Россия, завещанная нам предками.                                          

Рубрику ведет Лидия Чешкова

Исторический розыск: На шлюзах Великих империй

Мариинская водная система — самый важный и наиболее благоустроенный путь между бассейнами Каспийского и Балтийского морей. Протяжение пути от Рыбинска до Петрограда 1054 версты...» — сообщал дореволюционный словарь. По тем временам это сооружение было грандиозным. В Северную Пальмиру двинулся хлеб из Нижнего.

Но пришло время — устарела Мариинскаа система, и в 60-х годах нашего века на ее основе был проложен новый водный путь — Волго-Балт. Некоторые сооружения Мариинки остались в стороне — словно памятники инженерной старины и мастерства.

Наш корреспондент, большой ценитель промышленной архаики, решил пройти по одному из заброшенных участков Мариинской системы.

Впервые я приехал в город Вытегру, а все узнаю: вот Сиверсов мост, вот собор за ним, а вот и первый шлюз (шлюз — сооружение для подъема или опускания судов с одного уровня воды (реки, канала) на другой). Столько лет подкладывал листы в папочку, а теперь приехал. На танкере.

...Надо же, надо было мне вот так их пройти — ну хоть не всю тыщу верст, так хоть эти триста, самую хребтину, хоть не капитаном, увы, так рядом в рубке, дурные изгибы фарватера ощутить с бросками штурвальной рукоятки, осязать реку через тряску машинную, что восходит и щекочет ступни, чувствовать слой воды под днищем да понимать — два потока в нем, и один — коренной, интересный мне, а потом толщу эту, столб ее водяной охватить, задрав голову в бетонной яме шлюза, да ростом своим измерить.

От Череповца от самого — солнце, в первый раз за столько дней, пробилось сквозь дымку и заиграло бликами по стальной воде, а впереди по курсу сине море было из сказки Пушкина и из детства облака, как горки мороженого с сиропом. Бинокль вскинешь — куда попал? — то ли в небо, а то ли в реку, пока не раздвинулась даль Белого озера пологим взгорком, а восходил туда вперед нас темный, огнями меченый утюг огромного судна; ворота шлюзов расползались навстречу оранжевой сумеречной дымке, еще прозрачнейшей в переходных бассейнах, и соловьи пересвистывались, и щекотал ноздри запах черемухи...

— Мужчина, мужчина! Сюда, сюда! — зовут  девчушки от школьной калитки, и зовут они, конечно, того — нездешне озирающегося, в шляпе и с рюкзаком, в котором часть накопленных листов, а первый, из дореволюционного «Нового энциклопедического словаря», я не привез, потому что помню наизусть:

«Мариинская водная система — самый важный и наиболее благоустроенный путь между бассейнами Каспийского и Балтийского морей.

Протяжение пути от Рыбинска до Петрограда 1054 версты; в него входят р. Шексна, Белозерский канал вокруг Белого озера, р. Ковжа, Новомариинский канал, р. Вытегра, обходный Онежский канал, р. Свирь, Приладожский кан. и р. Нева...

Число шлюзов на р. Вытегре 28 с 14 плотинами, на Ново-Мариинском кан. 2, на р. Ковже 2 шлюза (4 плотины), на Белозерском канале 2 шлюза (4 плотины) и на р. Шексне 4 шлюза (4 плотины)... Первое судно прошло из Ков-жи в Вытегру в 1808 г., а окончательно путь был открыт 21 июля 1810 г.»

На школьном дворе, на лужайке при двух деревянных двухэтажных корпусах, меж которыми перекинут деревянный приподнятый тротуар, я знакомлюсь с участницами школьного краеведческого кружка, и у каждой в руках толстый альбом, то ли по истории родного села Девятины, то ли по народным праздникам, то ли по Мариинской системе, и знакомлюсь с учительницами — Галиной Георгиевной и Галиной Петровной.

И занятно же мы выглядим в Девятинах — девчата идут кучкой с альбомами и со школьником-кавалером, учительницы, как экскурсоводши, впереди, а я посредине — с биноклем. Так шагаем мы по обширному селу, куда свезли и деревни от затопления Волго-Балтом, мимо бани (бревен вокруг на топку — выше крыши), мимо поленниц в форме высокой копны и выходим к обрыву, к лесистому ущелью: в глубине, метрах в пятидесяти ниже, посверкивает речушка, остаток Вытегры, а на другом берегу прямым углом вырезаны откосы и уходят вдаль — туда и нам.

Но что это за настил из шатких бревен, уложенных в несколько рядов по течению, по которым, ступая, где наросла тина, мы перебираемся на тот берег? Не остатки ли плотинного пола? И канава сразу в берегу со следами древнего плотничества. Не шлюз ли от тех первых времен, от года 1810, когда по пути могли плавать суда «длиной до 13 саженей, с осадкой в 7 четвертей»? «Да, шлюз петровский, доперекопный», — подтверждают учительницы и устремляются неутомимо по ребру известняковых откосов.

И вот — Девятинский перекоп. Поражал воображение современников. Разом отсек крутейшую излучину Вытегры, спрямил судовой ход. Да и шутка ли было — очутиться первым зрителем 1896 года, когда закончилось на Мариинке великое переустройство, в темной глубине рукотворного каменного ущелья, пройти прямые его полверсты аккуратными шлюзованиями, узнать, что стройка велась пять лет да не вручную, а взрывами сверху, а снизу в туннель загонял паровоз вагонетки, чтобы вывезти рухнувшую в колодцы породу! Размышляли, наверное, о мощи человека и о победах над природой... А нам, знакомым с иными победами (вон лязгает за лесом волгобалтовский шлюз № 6), кажется — как же эти-то в нее вписывались!

Ныне березки тянутся на откосах стройной густой порослью, не одолеть каждой всю высоту в одиночку, а только вместе. В просветы видно внизу, как торчат из красной глины белесые ребра брусья вскрытого каркаса шлюзовых стен, а местами еще подножье березовому строю — ровные венцы над ручейной заводью. Каждый шлюз был — 80 метров длины.